У помощника россиянского президента по экономическим
вопросам Дворковича уже сложилась вполне определенная репутация. Осенью
прошлого года, как только он заявил о том, что девальвации рубля не будет,
она тут же и началась. На прошлой неделе он вновь выступил на ту же тему:
мол, масштабной девальвации не будет. И чего теперь ждать? То ли просто
девальвации, то ли уж сразу масштабной.
В нынешней ситуации масштабной девальвации быть и не
может. По сравнению с осенью прошлого - зимой нынешнего годов денежная
масса резко сократилась. В последнее время она немного подросла – за счет
бюджетных вливаний, но ЦБ по своей линии продолжает изымать деньги из
банковской системы. Масштабной девальвации должна предшествовать накачка
экономики деньгами, а ее нет и, судя по действиям ЦБ, не предвидится.
И все-таки тема девальвации в последнее время является
одной из наиболее обсуждаемых в экономических кругах. Надежд на то, что
экономика страны каким-то образом начнет вдруг выкарабкиваться, уже ни у
кого не осталось. Всем ясно, что мы попали в трясину, которая будет
медленно засасывать в себя все живое, что еще осталось в экономике РФ.
Выглядит все это крайне мучительно, а кроме того,
нетрудно подсчитать, когда наступит неизбежный конец - то есть, когда
закончатся накопленные резервы. И что тогда будет – не знает никто, а
предположить все боятся. Впрочем, исчерпание резервов – это ориентир
исключительно для руководства страны. К тому времени большую часть
россиянской экономики трясина уже поглотит. Нерадикальная девальвация, о
которой говорит Дворкович – это не более чем попытка продлить агонию. Но
самые элементарные подсчеты показывают, что даже для достижения этой цели
девальвация должна быть достаточно масштабной.
Сегодня рублю до границы валютного коридора,
установленного в феврале, осталось всего 10%. Стабилизационный фонд в
рублях на сегодняшний день составляет чуть менее трех триллионов рублей.
Десятипроцентная девальвация увеличивает его приблизительно на 300 млрд.
рублей. Это почти столько, сколько сегодня расходуется ежемесячно. То
есть, грубо говоря, каждые 10% девальвации – это продление агонии на один
месяц. И это только при условии, что девальвация будет проводиться сегодня
– ведь дальше резервы будут только таять, и ее эффект будет
пропорционально сокращаться. Продление агонии, наверное, имеет какой-то
смысл для “кремлевских”, но реальной экономике от этого ни тепло, ни
холодно. Ее агония закончится гораздо раньше.
Часто можно услышать, что девальвация будет
стимулировать импортозамещение. В каких-то пределах – да, но в достаточно
ограниченных и, по-видимому, в гораздо менее заметных, чем это было после
кризиса 1998 года. Но этот эффект не соизмерим с масштабом тех проблем,
которые возникнут в случае серьезной девальвации, а кроме того, есть
другие, менее болезненные способы этот эффект получить, например, за счет
повышения таможенных тарифов.
Экономике страны не нужна девальвация. Нужно, чтобы она
развивалась в соответствии с нормальными рыночными механизмами,
обслуживающими наши национальные интересы. Но нынешнее россиянское
государство ни в какие рыночные механизмы не верит, а верит оно в
эффективность ручного управления в частных интересах кремлевской
группировки. И даже чиновники, считающиеся в РФ либералами, ни в какие
рыночные механизмы не верят. Поскольку они либералы только тогда, когда
дело касается интересов западных партнеров. При текущем состоянии дел в
экономике РФ они весьма заинтересованы в том, чтобы после исчерпания всех
наших резервов их хорошо приняли за рубежом.