В РФ не смолкают бодрые рапорты о, якобы, бурном росте
рождаемости. Однако, едва ли стоит уточнять, что восьмипроцентный “взрыв”
означает рост количества детей лишь до 1,4 на семью, что вопиюще далеко
даже от уровня простого воспроизводства. Впрочем, заглянув в
соответствующие документы, можно обнаружить, что достижение последнего
даже не планируется. Заветной целью авторов “нацпроектов” является
достижение уровня рождаемости в 1,65.
Таким образом, речь в любом случае идёт о замене
коренного русского населения РФ каким-то другим населением, разве что
более постепенной. Как показывает практика, никакие субсидии и пропаганда
не позволяют поднять рождаемость более чем на 0,3 ребёнка на семью по
сравнению с базовым уровнем. Упования на то, что рост доходов как таковой
окажет значительное влияние на рождаемость, и вовсе анекдотичны. До тех
пор, пока между количеством детей и благосостоянием будет существовать
связь сугубо отрицательного свойства, рождаемость будет оставаться
катастрофически низкой. Иными словами, необходимо установить положительную
зависимость между количеством детей и социальным статусом – т.е.
воспроизвести ситуацию, существовавшую в традиционной экономике. Надлежит
превратить многодетность из тормоза карьеры в её предпосылку. Речь идёт о
системе “положительной дискриминации” по отношению к многодетным
работникам – такой же, какая практикуется сейчас в отношении “угнетённых”
деструктивных меньшинств.
Введём понятие “демографического статуса”. Пусть
демографический статус будет равен количеству родных и приёмных детей у
гражданина. Какие преференции должны следовать из надлежащего “статуса”?
Очевидно, что для организаций всех форм собственности следует ввести
систему квот на сотрудников с соответствующим статусом - в т.ч. на верхних
уровнях служебной иерархии. В приложении к госсектору возможны прямые
“демографические цензы”. Далее, наличие социальных гарантий также надлежит
увязать с “демографическим статусом”.
В случае с частным сектором дело обстоит несколько
сложнее. Очевидно, там следует создать условия, при которых
предпринимателям будет выгодно нанимать многодетных работников, и
невыгодно – без- и малодетных. Отчасти нужного эффекта можно достичь,
дифференцировав ставки налога на фонд оплаты труда в зависимости от
“демографического статуса” наемного работника. Так, ставка для работника,
не имеющего ни родных, ни приемных детей, должна составлять до 60%; для
однодетных – 40%, для “двухдетных” - 20%. В случае, если детей трое,
ставка выходит на 0 в пределах весьма значительного налогонеоблагаемого
минимума; дальнейшее увеличение числа детей увеличивает его еще больше.
Кроме того, ставка налога на прибыль должна сильно изменяться в
зависимости от среднего количества детей у сотрудников компании. Если
компания ориентируется исключительно на без- и малодетных “трудоголиков” –
она должна за это заплатить и заплатить дорого. То же относится и к
косвенным налогам, включаемым в цену товара – конкурентоспособность
компании должна быть прямо пропорциональна её демографической
ответственности. Конечная цель – создать конкуренцию за многодетного
работника, что будет способствовать его карьерному росту.
Далее, необходимо основательно дифференцировать размер
пенсионного обеспечения. Так, очевидно, что субъект, не участвующий в
замещении рабочей силы, не может рассчитывать на перераспределительные
механизмы (т.е. жить за счёт чужих детей). Напомним, что для нормального
функционирования механизма солидарности на каждого пенсионера должно
приходиться по трое работающих. Ссылки на выдающееся качество потомка не
должны приниматься – три хороших дворника намного ценнее одного плохого
адвоката.
Иными словами, речь идёт о восстановлении традиционной
ситуации, когда потомки рассматривались как гарантия обеспеченной
старости. При этом все меры по материальному стимулированию рождаемости
необходимо распространить не только на русских в РФ, но и на русское
население прилегающих территорий.