Историю пишут по-разному, с разными целями и очень часто
вовсе не для того, чтобы люди знали о прошлом своей страны. Люди, прежде
всего, должны знать ответ на вопрос “Кто виноват?” Сегодня в большинстве
территориально-национальных образований РФ, а также во всех без исключения
бывших советских республиках и многих бывших странах соцлагеря ответ на
этот вопрос тамошняя историческая наука дает однозначный: во всем виноваты
русские.
Технология трансформации исторических сюжетов в
идеологические конструкции незамысловата и предполагает несколько
процедур.
Во-первых, необходимо показать расселение своей
этнической группы как исторически предшествующей на данной территории
группе соперника. Русские неизменно выставляются пришельцами, а, стало
быть, никаких прав у них нет и быть не может.
Во-вторых, нужно зафиксировать преемственность между
современной этнической и национальной группой и ее “могущественными
предками”, господствовавшими на этой территории в далеком прошлом.
Преемственность здесь обеспечивает право наследования. Русские в этой
картине обычно выглядят как завоеватели или просто незваные гости, с
приходом которых закончился “золотой век” той или иной “свободолюбивой
народности”.
В-третьих, необходимо показать негативные изменения
исторических границ или этнических ареалов как нарушение преемственности и
попрание исторических прав. Позитивные для своего этноса изменения при
этом рассматриваются как “естественные”, “исторически оправданные” и сами
собой разумеющиеся. Таким образом, для восстановления “попранной
исторической справедливости” остается закричать “Русские, вон с Кавказа
(Татарстана, Сибири, Урала)”.
Одной из заметных черт в идеологических версиях многих
национально-исторических спекуляций, к примеру, на Кавказе является
претензия к России как исторической силе, несущей основную ответственность
за “несправедливую” нарезку границ. Выгодополучателем же рисуется
этнос-соперник. Так и армяне, и азербайджанцы, ведущие долгий и затяжной
конфликт вокруг Нагорного Карабаха одинаково предъявляют претензии к
русским. Так азербайджанцы утверждают, что “русские потворствовали
армянской экспансии”. В частности, на Россию и русских возлагается вина за
“армянизацию” Карабаха в 19 в. То есть с точки зрения азербайджанцев,
Россия за их счет облагодетельствовала армян.
Надо полагать, армяне за это русским должны быть
благодарны – но как бы не так. У армян имеется свой обширный список
претензий к России и русским. Во-первых, русские якобы спровоцировали
Турцию на проведение массовой армянской резни 1915 года. Во-вторых, Россия
последовательно утесняла армянскую церковь, в-третьих, на русских вешается
итог кемалистко-большевисткого разграничения 1921 года, которое понимается
как турецко-советский раздел армянских исторических территорий.
Грузины – народ, который русские спасли от жалкой участи
быть вырезанными персами, турками и кавказскими горцами. Их спасение
стоило десятков тысяч жизней русских людей, которые умерли за своих
единоверцев, но, как оказалось, не удостоились ни малейшей благодарности
от их потомков. В современной Грузии стараются избавиться от всего так или
иначе связанного с Россией. Даже на русском храме в Тбилиси традиционный
русский “луковичный” свод был перестроен в “конический” грузинский. В чем
же провинились русские перед грузинами? Конечно же, покровительством
абхазским и осетинским “сепаратистам”. Но не это главное. Оказывается
присоединение картвелоязычных территорий к России 1801-1829 годов,
(фактическое собирание в пределах одного государства) оценивается
грузинскими “историками” в целом отрицательно. Само “собирание” остается в
тени, в центр внимания выносится роль России в общем сокращении
национальной грузинской территории: “русские, вы плохо собирали для нас
наши земли”. Москву обвиняют в уступке ряда “исконно грузинских
территорий” соседям – Армении, Турции, Азербайджану, а также в создании на
территории Грузии автономий – Аджарии и Южной Осетии.
Но больше всего претензий к русским на Кавказе, конечно
же, у чеченов. Среди чеченских “историографов” развивается мотив о
“400-летней войне с Россией”, геноциде и депортации, за которые, дескать,
русские обязаны пожизненно платить. В территориальном аспекте оформляется
идеологема о “древнем присутствии чеченцев на левом берегу Терека”,
обосновывающие права на казачьи земли Шелковского и Наурского районов.
Самые прогрессивные “светила чеченской исторической мысли” выходят на
пространственную локализацию “древнего вайнахского расселения от Кубани до
Волги”, а сюжетные линии некоторых чеченских и ингушских построений ищут
истоки своих народов в древнем Шумере, Урарту и даже просматривают
“прямые” связи вайнахов с этрусками.
Все это могло бы показаться смешным, однако смеяться тут
нечему. Когда китайцам показалось, что японцы в своих учебниках истории
уделили недостаточно внимания военным преступлениям японских милитаристов
в Китае, на улицы вышла вся страна и японцы вынуждены были внести
изменения в учебники. Когда в России будет восстановлена национальная
власть, мы непременно поставим вопрос исторической справедливости и
исторической вины. В том числе перед авторами нынешних учебников истории.