Третья неделя после Пасхи в Православной Церкви имеет
название "Неделя жен Мироносиц". В эту неделю Церковь вспоминает женщин,
которые принесли благовонное миро для помазания тела Христа и тайных
учеников Господа - Иосифа Аримафейского и Никодима.
Во время земной жизни Христа многие благочестивые
женщины сопровождали своего учителя во время его странствий и всячески
служили Ему. Они шли за ним, плакали, когда Его вели на Голгофу, стояли
рядом во время Его крестной смерти, и смотрели на Его положение в гроб. Не
успев при погребении помазать миром пречистое Тело Господа, они хотели
совершить это утром в первый день следующей недели. Когда они подошли к
гробу Господню, то встретили Христа уже воскресшего, и, первыми узнав
радостную весть, возвестили её сперва апостолам, а затем и другим людям.
По слову Церкви, мироносицы сделались истинными свидетелями смерти и
славного Воскресения Иисуса Христа. Прославляя жен-мироносиц, Православная
Церковь акцентирует внимание на истинных достоинствах женщины. Жертвенная
любовь, скромность, смирение и долготерпение являются настоящими женскими
добродетелями.
Между тем, в современном апостасийном мире эти качества
считаются признаком отсталости и недостаточной эмансипированности женщины.
К такому положению вещей некогда христианская Европа пришла не сразу.
Европейские женщины средних веков горячо принимали к сердцу дела
католической церкви. Они основывали монастыри, вели отшельническую жизнь и
умирали, как повествует о них западные легенды, “в благоухании святыни”.
Увлечение наружной святостью доходило до того, что женщины нередко
отказывались от своих семейных обязанностей, покидали своих мужей и детей,
чтобы броситься к ногам какого-нибудь монаха и навсегда удалиться от мира
в какой-нибудь уединенной обители. Папская иерархия понимала, какой
сильной опорой для нее служит слепая привязанность женщин и начала
всячески пользоваться женским участием. Иерархия окружала женщин из
царственных и знатных фамилий целыми свитами епископов. Церковное значение
женщины простиралось до того, что она оказывала влияние на избрание и
деятельность самих пап.
Под римским влиянием прежняя женская стыдливость и
относительная чистота нравов в средневековой Европе сменилась чувственными
увлечениями. Христианские правила о нерасторжимости брака, о преступности
многоженства почти нигде не имели влияния, начиная от императорского двора
и до крестьянской хижины. Даже женские католические монастыри нередко были
притоном самого гнусного разврата.
Идеал любви не могший осуществиться в европейской
феодальной семье, образовался вне ее, под другой формой. Развитию этого
своеобразного идеала послужило “рыцарство”. Католическая церковь хотела с
помощью рыцарства сдержать дикие и необузданные силы феодального
дворянства. Отсюда главной обязанностью рыцаря провозглашалась защита
религии и всех слабых и угнетенных. При этом не имелось в виду собственно
служение женщине, но мало-помалу “Бог и дама” стало распространенным
рыцарским девизом. Учение о Боге было при этом отодвинуто на второй план,
а служение дамам составило ближайший идеал европейских феодалов.
В то время как рыцарь терпеливо проходит все степени
своей “идеальной любви” к избранной им даме, стараясь своими подвигами
прославить ее имя, отец свободно продает свою дочь для погашения
задолженности по векселям. Мистическое служение и одновременно семейное
угнетение. Европейский рыцарь видел в женщине лишь получеловека, не
предполагая в ней никаких стремлений, кроме эстетических и эротических, и
никаких чувств, кроме мелкого самолюбия.
В то же время в народных низах, отчужденных от
христианства непонятной латынью, распространялось колдовство с его
оргиями, на которые, как и на рыцарские турниры, простой народ сходился
тысячами из окрестных селений. Здесь женщины играли важную роль: колдуньи
распространялись в средневековой Европе в ужасающем количестве. На Западе
не существовало для женщин ни школ, ни науки. Единственное место
воспитания – монастырь, но даже по мнению вольнодумца Руссо, католические
монастыри всегда были для женщины преимущественно школами кокетства,
щегольства и порока.
Дальнейшее развитие западной цивилизации, сопровождаемое
утратой не только духа христианства, но и внешних его признаков,
совершенно логично привело к теперешнему положению вещей, когда женские
добродетели почитаются за глупость и непрактичность, а женские пороки
возведены в ранг добродетелей.