Специалисты, занимающиеся изучением еврейского образа
мышления, приходят к выводу о том, что оно, так же как и внешность евреев,
обладает устойчивым типовым единообразием. Характерные черты, которые мы
видим сегодня на телеэкранах, можно увидеть на ассирийских и египетских
памятниках трехтысячелетней давности. Эта устойчивость типа, несмотря на
влияние чужой крови в еврейской массе, оставила это племя удивительно
единообразным. Нет необходимости выводить средний показатель, так как
масса состоит из отдельных личностей настолько схожих, что почти каждый из
них соответствует среднему показателю.
Как показывает исторический опыт, преследования, как
правило, спаивают ту или иную национальную группу, укрепляя ее внутренние
связи. Однако по отношению к евреям противоположное к ним отношение имеет
точно такой же эффект. Имея все возможности для расовой дезинтеграции,
как, например, в Соединенных Штатах, евреи стремятся солидаризироваться
“со своими”, жалуясь, что они “преследуемый народ”, “народ, подвергающийся
дискриминации”, хотя ничего подобного не происходит, и стремясь, таким
образом, оправдать свою роль паразитирующей расы. Они отрицают это,
демонстрируя, как водится, глубокое возмущение.
Укоренение еврейского характера достигло такой степени,
что евреи считают его чрезвычайно выгодным и рады оставаться вечным врагом
всех неевреев до того времени, пока за этим не последует победная
кульминация. Следует подчеркнуть близкое сходство еврейского мышления с
мышлением животных, особенно когда это касается сферы нравственных
суждений. Особая черта этого сходства - неспособность или нежелание еврея
определять абстрактно, в чем состоит добро и зло. Нравственная категория
для еврея существует только применительно к своим соплеменникам, а с
остальными можно обращаться, как заблагорассудится. В Талмуде этическая
формула установлена и разработана во всех деталях, но предназначена она
лишь для еврейского потребления. Это этика племени, стаи, стада, гурта,
шайки бандитов и головорезов среди людей – иными словами, животного или
доисторического общества. Это этика “избранной расы”, фетиша, который
этически тянет евреев вниз к животному уровню.
Когда кто-то из евреев порывает с этикой “избранной
расы”, он вступает в острый конфликт со своими соплеменниками. Это
противоречит еврейской политике стадного выживания, поэтому масса в
основном держится вместе. Этика волчьей стаи по отношению к стаду овец,
или любого стадного животного по отношению к выбранным жертвам — это ничто
иное, как отношение Талмуда к “гоям”. Применительно к неевреям иудей
толкует нравственные понятия с позиции теории относительности. Он твердит,
что не существует верного и неверного, хорошего и плохого, добра и зла,
истины и фальши, но есть всего лишь относительные термины.
Еврейская ментальность не всечеловечна. Она жертвует
симметричностью, концентрируясь в определенных направлениях в ущерб
гармоничному развитию личности. Стоит заметить, что еврей не придает
большого значения исследованиям культурного характера классики и
гуманитарных предметов, но предпочитает специализироваться на утилитарных
предметах, приносящих материальную выгоду. Если образование не имеет
денежного выражения, оно для него ничего не стоит. В деловом мире он
специализируется в банковской, финансовой и ростовщической практике. Он
усердно изучает потребительскую сторону человеческой натуры и предпочитает
заниматься торговлей, а не производством, которое подразумевает большую
ответственность и требует более глубоких знаний. Еврей - это не создатель
ценностей, а их накопитель; он может быть или деловым строителем, или
деловым разрушителем, в зависимости от того, что принесет ему личную
выгоду.
Самореклама — это еврейская страсть. Все должно быть
вынесено на публику, чтобы на это глазели, будто жизнь — это восточный
базар, а опошление самых интимных деталей — это в глазах евреев то, что
нужно публике. “Желтая журналистика” появилась вместе с евреями, а
сенсационность является главным козырем этого ремесла. Точно так же, как
евреи опошляют новости до сенсаций, искусство они оскверняют модернизмом,
музыку — дешевой похотливой эмоциональностью, а посредством кино и
телевидения культивируют животные страсти.
Одним из восхваляемых качеств евреев считается
умственная концентрация. Но концентрация - это не больше, чем фиксация
внимания, и если даже она и представляет собой какую-то ценность, то
только когда сопровождается другими качествами ума, оправдывающими
концентрацию. Поэтому концентрация сама по себе совсем не является
признаком интеллекта высокого уровня. Кошка во время охоты может преподать
уроки концентрации и терпения кому угодно, то же относится и к другим
существам, покрытым шерстью и перьями, если говорить об их остроте зрения,
слуха и обоняния. Очевидно, еврей ближе к животному уровню: он настроен на
сохранение своей добычи в отличие от других, развивающих всестороннее
мышление. Бережливость ради будущего похвальна; но тот, чья жизнь
потрачена на удовлетворение только телесных потребностей, может получить
то, что получает животное, и ничего больше.
Еще один предмет еврейского бахвальства — обладание
скорее аналитическим, чем синтетическим складом ума. В самом деле,
аналитический ум связан с восприятием вещей по отдельности, в то время как
ум, склонный к синтезу, обобщает, складывает вещи вместе. Первое
деструктивно по своей направленности, второе конструктивно. Для участия в
решении общественных, политических и экономических проблем еврей по своей
природе не пригоден, за исключением таких формализованных областей
человеческой деятельности, как банковское дело, бухгалтерское дело и
статистика.
В течение трех тысячелетий евреи неоднократно
продемонстрировали и свою неспособность построить собственное государство,
могущее существовать самостоятельно, и свою раздражающую непригодность к
участию в общественной структуре других народов. Еврей, не задумываясь,
разрывает на куски живой государственный организм и, не имея никаких
собственных созидательных способностей, устанавливает структуру,
называемую “советской” или “либеральной”, существующую за счет страданий
миллионов неевреев. Такова политическая мудрость племени, которое издревле
решала свои самые насущные вопросы, бросая жребий. Недаром один из
немецких историков сказал: “еврей — это шипение общественного гниения”.