Накануне праздника Казанской иконы Божией матери муфтий
Равиль Гайнутдин, выступая в Казани после намаза, заодно с мусульманским
разговеньем поздравил всех присутствующих в мечети с наступающим “днем
народного единства”. А чтобы убедить своих единоверцев-татар в том, что
учрежденный россиянскими властями “праздник” полностью соответствует духу
ислама, было заявлено, что в этот день Москву освободило ополчение под
руководством князя Дмитрия Пожарского и “этнического татарина” Кузьмы
Минина. Ни больше, ни меньше.
Меж тем доподлинно известно, что никаким татарином
Кузьма Минин не был. Руководитель русского ополчения происходил из семьи
балахнинского солепромышленника Мины Анкудинова. "Минин" - первоначально
было отчеством и лишь впоследствии стало родовой фамилией. Так как семья
отца была многочисленна, Кузьма не унаследовал родовое дело и перебрался в
Нижний Новгород, где стал посадским человеком, торгуя мясом и рыбой. В
сентябре 1611 он был избран земским старостой. Минин призвал к "собранию
ратных людей", первым показал пример, отдав треть своего имущества на
организацию ополчения, и пригласил главным воеводой Д.М.Пожарского. Вместе
с ополчением прошел до Москвы и участвовал в сражении, закончившемся
изгнанием польских захватчиков. После поставления на царство Михаила
Федоровича Романова Минин получил чин думного дворянина и вотчину "в род
их неподвижно". Бывший нижегородский посадский жил в Москве и выполнял
важные поручения правительства и царя, собирал пятину (20% от имущества) с
посадских людей, пополняя истощенную Смутой казну, участвовал вместе с
другими боярами в управлении государством во время выезда царя на
богомолье. Все это известные исторические факты. Но откуда же возникла
идиотская версия о “татарстве” Минина?
А вот откуда: источником этой нелепой выдумки был
“авторитетнейший” для всех историков журнал “Огонек”. Это либеральное
издание с более чем сомнительной репутацией как-то напечатало рядом беседу
с профессором Махначом о взаимоотношениях Руси и Золотой Орды, а рядом
очерк другого исследователя Баймухаметова о некоторых моментах в
средневековой истории Руси. И между ними был помещен врез крупными
буквами: “Кузьма Минин — крещеный татарин Кириша Минибаев”. После
недоуменных звонков авторам обоих материалов и Владимир Махнач и Сергей
Баймухаметов заявили, что не говорили и не могли говорить ничего
подобного. В конце концов, выяснилось, что “татарство” Минина - это
самодеятельность редактора “Огонька”. Утверждалось, что, якобы, в портфеле
редакции лежала некая статья какого-то человека из Нижнего Новгорода, по
всей видимости, татарина. В этой так никем никогда и не увиденной статье,
дескать, и приводились доказательства татарского происхождения Кузьмы
Минина. Редакция “Огонька” решила ее напечатать, а для начала дали такой
анонс. Далее объяснения приняли совершенно нелепый характер: мол, статья
эта куда-то исчезла. Имени-фамилии, телефона-адреса автора никто по
какой-то странной причине не записал.
Этот случай отчасти объясняет, почему в “Огоньке” то и
дело печатают разную околесицу. Оказывается, любой графоман, не называя
имени, фамилии и рода занятий, может отправить в редакцию журнала свои
вымученные опусы и они будут опубликованы. Кроме того, вскрылся
неожиданный факт - этот еврейский журнал, оказывается, пользуется большой
популярностью среди высшего мусульманского духовенства.
А любителям подчеркивать роль поволжских народов в
ополчении Минина и Пожарского хочется напомнить о небольшой черте его
биографии: умер Кузьма Минин в 1616 году по дороге в Москву из Казани,
возвращаясь из “карательного” похода - подавления бунта татар и черемисов.