Формально первая фашистская организация была создана
итальянскими антикоммунистами в марте 1919 года. Вскоре аналогичные
движения, каждое по-своему развивавшее идеи итальянских коллег, возникли
по всей Европе, апеллируя к национальной гордости и традиционным ценностям
народов континента.
В сущности этого феномена хорошо и быстро разобрались
русские эмигранты. "Муссолини сохранил многое старое: принцип частной
собственности, церковь, религию, семью, личную инициативу, отвергнув лишь
воинственный принцип борьбы классов, — писала эмигрантская газета
"Возрождение" в одной из своих редакционных статей, озаглавленной
"Торжество фашизма". — Такое возвращение на новых началах к старому пути
эволюции человеческого общества, с которого Европа свернула после
французской революции, казалось европейским снобам безбожной теории
материалистического прогресса не только недостаточно радикальным, но и
прямо реакционным, тогда как коммунизм был как будто прогрессом. И
мало-помалу идеи фашизма, с одной стороны, и коммунизма — с другой,
становились знаменем двух противоположных лагерей, на которые разделилась
европейская политическая мысль".
Еще более отчетливо ту же точку зрения выразил М.
Георгиевский, исполнительный секретарь "Национально-трудового союза нового
поколения" — русской молодежной зарубежной организации. "Два лагеря
противостоят во всеоружии друг другу и готовятся к борьбе, — констатировал
он. — Их разделяют не только экономические счеты, но и идейные
расхождения. Миру предстоит борьба двух мировоззрений. Будущая война будет
своего рода религиозной войной. Еврейство и демократия пылают лютой
ненавистью к фашизму. Им отвечает презрение и ненависть противного
лагеря".
Национально-консервативное движение в Европе многим
русским беженцам представлялось продолжением той борьбы, которую у себя на
родине проиграла Белая Гвардия. "Целый ряд народов добился победы своей
Белой Идеи — Италия, Португалия, Германия, Венгрия", — писал в 1938 году
Иван Солоневич. Неудивительно, что в среде русской эмиграции во всех
концах земли начали возникать профашистские группы и организации, самая
крупная из которых под названием "Российский Фашистский Союз" образовалась
в Харбине и к 1938 году насчитывала, по разным оценкам, от 10 до 23 тысяч
членов и 48 отделов в 18 странах.
Социально-экономические и политические успехи фашизма,
позволившие ему прийти к власти во многих странах и установить в них
относительное материальное благополучие и классовый мир, привлекали
всеобщее внимание, которому отдали дань предприниматели, ученые и
писатели. "Конечно, не одни русские эмигранты видели в фашизме источник
жизненной силы, — свидетельствует Джон Стефан, профессор Гавайского
университета, автор обширной монографии "Русские фашисты". — то и дело в
20-е и даже 30-е годы ведущие европейские интеллектуалы выражали
восхищение Муссолини. Да и не только европейцев влекло к фашизму. В 1932
году Чан-Кай-ши заявил: "Фашизм — это то, что Китаю сейчас нужно больше
всего”. Семью годами позже в нью-йоркском Гарлеме негритянские активисты
основали откровенно фашистское "движение за мир в Эфиопии". В высшей
степени изменчивый фашизм внедрялся в сознание мечтателей-радикалов всех
мастей..."
Период между Первой и Второй мировыми войнами стал
эпохой бурного развития национального консерватизма по всему миру. Однако
тот факт, что развитие консервативного движения завершилось новой мировой
бойней и окончательным, повсеместным утверждением космополитических
идеалов и ценностей — требует внимательного и вдумчивого осмысления. Как
бы трудно, больно и тяжело нам ни было, чего бы это нам ни стоило, мы
должны обязательно во всем разобраться. Демифологизировать, наконец,
историю XX века, понять ее скрытые пружины и механизмы, оценить с учетом
такого опыта нынешнее положение России и избежать повторения роковых
ошибок прошлого.